День 8, Нифльхейм.

by Raven Kaldera, from the Pathwalker's Guide to the Nine Worlds

«Я — тот, кто пролил слезу о скованном звере»

В Нифльхейме было холодно, да и в моем мире изрядно похолодало, так что умывание ледяной водой из «индейского насоса» стало сущей пыткой. Вдалеке маячили фигуры инеистых великанов, но ни один из них ко мне так и не приблизился. Впрочем, в Нифльхейме меня интересовало только озеро Амсвартнир, а оно находилось у границы водяной части Нифльхейма, а не там, где все сплошь покрыто снегом и льдом. Выйдя на берег этого озера, вечно окутанный холодными туманами, я различил вдалеке скалистый бесплодный островок.

Я вылил кружку воды во внешнее кольцо лабиринта, наложил чары Лагуз и помолился о том, чтобы эта лужица состроилась с озером. У меня получилось. По крайней мере, времени хватило на то, чтобы обернуться вороном и перелететь на островок, а на физическом плане — просто перепрыгнуть через воду. Приземлившись на островке, я некоторое время просто бродил кругами, не понимая, как разыскать то, что я искал. Но затем меня кто-то окликнул сзади пронзительным голоском. Я обернулся и увидел маленького тощего дверга. Свирепо уставившись на меня, он потребовал ответа: с какой целью я вторгся на его островок?

— Я хочу увидеть Фенриса, — ответил я.

Дверг вытаращил глаза:

— А-а-а, к волку пришел? Если вздумал освободить его, лучше сразу выбрось из головы эти глупости. Ничего у тебя не выйдет.

— Я знаю, — ответил я. — Но мне нужно его увидеть. На то есть причины.

Дверг указал на север:

— Ступай на ту сторону острова, — сказал он. — Увидишь там кровавые реки. Иди вверх по течению.

Он зашагал было прочь, но я крикнул вслед ему:

— Постой! Ты Люнгви?

Дверг обернулся:

— Естественно. Кто же еще?

— У меня для тебя весточка от Двалина. Он сказал, неплохо бы тебе побывать дома. Говорит, тебе это пойдет на пользу.

Крошка-дверг только фыркнул и двинулся дальше, что-то бурча себе под нос. Оставалось только гадать, что заставило его покинуть Нидавеллир и поселиться на заброшенном островке посреди Нифльхейма.

У северного края острова озерная вода розовела от двух потоков крови, стекавших сверху со скал. Я поднялся вдоль этих потоков и вошел в пещеру; на физическом плане этот путь привел на западную границу моей фермы, где лежат огромные валуны. Там, в пещере, залитой тусклым светом, я и увидел его — огромного, скованного цепью. Передо мною стоял волк ростом с коня или даже больше, и морду его пронзал огромный меч, пригвоздивший его к земле. Сверкающая цепь была не толще ожерелья. Щели желтых глаз вспыхнули в темноте, и в мысли мои ворвался его голос.

«Я хотел, чтобы ты увидел меня таким, — сказал он. — Я мог бы прийти к тебе без оков, той своей малой частью, которой позволено ходить на воле, если только она не чинит разрушений. Но я хотел, чтобы ты увидел именно это: я знал, что ты поймешь».

Я упал на колени на большой плоский камень перед ним и заплакал. Да, я понимаю тебя, Фенрис, одно из величайших порождений Железного Леса! Я понимаю, что такое голод и что такое необходимость. Я протянул руку и коснулся его плеча, очень осторожно. Я знал: если бы он не был скован, он сожрал бы меня, несмотря на то, что я готов стать его другом. Я знал, что даже это легчайшее прикосновение сошло мне с рук лишь потому, что он прикован. Такова уж его природа — и моя, отчасти, тоже. Помню, Джошуа однажды сказал обо мне что-то очень похожее.

У меня не было с собой никаких подношений, так что я просто встал над ним, чтобы мои слезы упали на него. Ничего другого мне в голову не пришло. Мы поговорили еще немного, а затем я омыл руки в потоках его крови и вышел из пещеры. Снаружи оказалось очень ясно и холодно, туман рассеялся. Озеро Амсвартнир сверкало в солнечных лучах, и на мгновение мне показалось, что мой собственный мир остался невероятно далеко.

 

«Старуха из Железного Леса родила троих детей: дочку-Смерть, сына-Разрушителя и дитя, которое обвило своим телом весь мир».

— Детская присказка из Йотунхейма